Во дворе дома 50 по улице Якуба Колоса стоит одноэтажное приземистое здание. В окна вставлены картонки, сохранились невредимыми только старые металлические решетки. В 8 утра тут тихо, никого нет, жители соседних домов всегда обходят здание стороной – боятся.
А немного позже тут выстраивается небольшая очередь из 5-7 человек. В послеобеденное время и вечером тоже вьется какой-то народ с огромными баулами и сумками, тележками, тащит тяжёлые тюки по бетонной лестнице. Старушка 5 минут не может подняться на крыльцо – у нее мешок больше чем она сама, в нем звякают бутылки и банки. Вперемешку с голосами, руганью и смехом, как секундомер звенит стекло. Я подхожу сюда к четырем часам, на ступеньках сидят люди и отдыхают, кое-кто суетится в зале приема. На входе несколько человек отскребают этикетки от бутылок столовыми ножами и клянут весь свет. Видно: тут все знают друг друга, здороваются за руку, подшучивают, стреляют сигареты.
На крыльце пункта замечаю мужчину с шарфом футбольного фаната. Он представляется Сергеем. Проходящие мимо нас дамы с бутылками говорят, что Сергей человек хороший и вообще, у него есть где взять сигарет или чего-нибудь еще. Собеседник говорит, что сейчас не занимается сбором стеклотары, но раньше был тесно знаком с делом.
— Сколько за один день приносит бутылок один человек?
— Сколько бутылок, я точно не знаю, но обычно ящиков 5-6 за день. Тащат и утром, и днем, и вечером. Есть тут один дедок, еще с 1940 года рождения, так он каждый день приносит огромный рюкзак. В этот рюкзак ты поместилась бы. Ну а вообще, кто как может. От людей зависит.
— А сколько стоит одна бутылка?
— Ну, в среднем сдают за 500 рублей. Все зависит от экономики – сами понимаете. А сюда люди из всего Минска едут. И с Тракторного завода, и откуда угодно. Тут цены самые приемлемые и люди хорошие.
На вопрос, приходилось ли ему сталкиваться с негативным отношением, Сергей отвечает так:
— Мне нет, вообще никогда. А люди разные бывают. Сергей указывает на женщину, которая только подошла к пункту: вот, у них спросите. Они на себя угроз и обид больше всего, конечно, собирают. Вы понимаете, тут все бывает. Есть пожилые: некоторые квартиры на детей переписывают, а сами остаются ни с чем. Или такие, у которых уже старческий маразм, они и не понимают, что делают. Ну, если у них пенсия 3 млн, так уже и не жалко эти бутылки принести, будет хоть что-то в добавку. Ну а вообще, кто как может. И психов достаточно. Но тут конфликтов почти не бывает. Сергей периодически отрывается от беседы, шутит с другими отдыхающими на ступеньках. Все дают советы, что и как сказать, говорят еще раз, что все люди тут очень хорошие и добрые.
— Считаете ли вы, что играете роль санитара города, ведь собираете стеклотару и вторсырье.
— Да, что-то такое есть. Но и вандалов достаточно: вскрывают мусорки, все вытряхивают оттуда, достают. Черти что. А по-человечески, то если кто-то оставил бутылку стоять на тротуаре, детской площадке, мы ее берем – и нам хорошо и чище кругом.
Пока я разговариваю с Сергеем, к нам подходит работник пункта приема стеклотары Анатолий. Он соглашается поговорить со мной о процессе дезинфекции и прочих тонкостях работы – а она ведь тут не легкая.
— Моя работа заключается в приеме стеклотары от населения. И еще я кладовщик. Ребята составляют отчеты – какой ящик приносится, а что забирается. Правила такие: бутылка должна быть в чистом виде, без этикетки. Те, кто хотят сдавать с этикеткой, получают 300 рублей. Стеклобой — это не пригодные для завода бутылки и банки. Он отправляется в Белресурсы. Ребята высыпают это все и бьют. Не кувалдами конечно, бутылки сами разбиваются. Мы это делает внутри помещения, на улице стараемся не бить. Тут же все-таки жители соседних домов, у многих дети уже спят вечером. Как-то было такое: очень много бутылок сдали, пришлось бить на улице. Конечно, люди подходили и просили прекратить. Поэтому у нас и рабочий день с 9 до 5, чтобы человек мог прийти вечером домой и было тихо.
— А есть тара по 800, 900 рублей. И человеку проще ее отмыть, но это уже решает каждый сам. Дорогие бутылки забирают «Аквадив» или «Кристал». Но многие от этого отказываются, видимо, дорогие химикаты, для дезинфекции.
— Как обрабатываются бутылки?
— Те, что идут на стеклобой, не проверяются. А целые остаются – сначала я принимаю, потом еще грузчики смотрят. Потом на заводах это все обрабатывается.
— Тут есть люди, которые сдают тару уже очень долго?
— Конечно, ходят к нам такие. Не одни и те же люди, но многих уже очень хорошо знаю. Пункты эти стоят с 80-х годов. Я тут работаю 20 лет. Было такое предприятие в советские времена – называлось «Минскстеклотара». Оно построило эти приемники. Обеспечили всех ящиками, бюджетом. А потом этой фирмы не стало. Где-то около года пункты просто стояли, никто этим не занимался. Потом по решению Управления торговли их начали прикреплять к близлежащим магазинам. Вот этот приемный пункт стоит при гастрономе ООО «Зорина». Многие потом были проданы или сданы в аренду, переделаны под магазины и склады — много совсем потерялось.
— Ваша работа — это прибыльное дело?
— Мы работаем от оклада. Рабочий день как у любого человека – 8 часов. Зарплата у нас среднестатистическая. Коммерческая тайна, сколько именно. Не слишком много и не слишком мало – как у всех.
— А как на счет техники безопасности?
— Она превыше всего. Во-первых, все должны быть трезвыми как стеклышко, работаем в спецовке, перчатках обязательно, а когда бьем стекло — надеваем пластиковые очки.
После беседы Анатолий согласился провести мини-экскурсию по пункту принятия стеклотары. На первом и единственном этаже больше всего места занимает склад. Бутылок и другой тары тут немерено, все стоит в пластмассовых ящиках. По цветам, аккуратно отсортировано. В пункте также принимается картон. Книги и журналы тут не любят. 
А в больших контейнерах лежит тара по цветам: зеленое, белое и красное стекло.
Пункты приема стеклотары очень пугают в вечернее время суток, но днем все тут становится не так уже и страшно – главное, разобраться и понять, что к чему.
Классная публикация, Богдана! Содержательно, легко читается. Пишите еще!
Когда учился в школе, сам сдавал стеклотару в этот приемный пункт.