Автор: Анастасия ИЛЬНИЦКАЯ.
Есть в старом парке не черный и не пруд, а памятник. Памятник Марату Казею. И так уж вышло, что сейчас это парковое достояние ассоциируется не только с юным героем войны. Казей — названный дом минских фаерщиков. Вот уже восемь лет у Казея можно увидеть скопление молодых людей, непрестанно крутящих в руках разные интересные штуковины. Арт-проект «Kazey». Под этим гордым именем собираются в памятном месте дети огня, которые поделились подробностями о своей деятельности.
— Каждый из вас здесь восемь лет? С чего вообще всё началось?
Дмитрий Алексеев:
— Из здешних присутствующих самый старый я. Мне четыре года. Четыре года занятия фаер-шоу, в смысле. На Казей я пришел через два месяца после того, как взял в руки реквизит для огня и стал заниматься. Сам часто здесь не появлялся, но по рассказам знал, что на этом месте люди собираются уже в течение 8 лет. А началось все с жонглеров. Первые, кто здесь появились – это обычные жонглеры, тренирующиеся для себя с теннисными мячиками.
Вообще, фаер-шоу появилось в Беларуси примерно 8-9 лет назад. Его развивали два человека. Первый — Миша Факир (Михаил Бернадский). Сейчас он выступающий и нанимающий артист. У стариков этого жанра слишком много заказов, поэтому они нанимают молодежь для себя. И второй – Павел Абакумов, глава театра «Элементаль». Я считаю, что это самый перспективный и самый технически сильный театр огня в Беларуси. И если Бернадский работает один, нанимает людей, то «Элементаль» – это именно командное выступление на очень высоком уровне (стоят они, следовательно, тоже очень дорого).
— Можно ли сказать, что все минские команды фаерщиков «родом» из Казея?
— Рано или поздно фаерщики приходят сюда. Кто-то общаться, кто-то тренироваться. Казей – признанный центр огненных встреч. Все минские фаерщики знают, что есть Казей и что под лето здесь собираются люди. Раньше по определенным дням. С прошлого года — каждый день. Развилось все это в большей степени благодаря проекту «Пешеходная улица Карла Маркса». Там наше фаер-шоу появилось в начале прошлого лета – в конце весны. Все фаерщики считают друг друга одной большой семьей. Сейчас народ просто приходит бесится. В том году, например, было очень много игр: часть людей играла в «Твистер», «Ноги», часть баловалась на ходулях, кто-то тренировался. Каждый находил себе занятие и людей.
Арт-проект «Kazey» – это те люди, которые занимаются здесь и которые приходят на Карла Маркса показать зрителям то, что умеют.
— Значит, определенного набора людей, команды у вашего проекта нет?
Павел Устилко:
— Новички (все, кто приходят) попадают в наш проект. Кто-то видел, как мы выступали где-либо, как здесь занимаемся . Приходят к нам и говорят: «Хочу научиться!». А после просто занимаются. Нет дождя – мы здесь. Есть дождь – мы здесь. Количество людей не ограничено. Все просто: подошли, спросили и начали.
— А выступления заказные или по собственной инициативе?
Паша: В основном, сами кидаем заявки. Есть люди, которые ищут праздники, места,где можно выступить. А я как организатор шоу начинаю договариваться с людьми, а потом всех туда тяну. Выступление 27 апреля в Амфитеатре – собственная инициатива. Первого мая в Дримлэнде — тоже. Есть группа вконтакте. Либо там объявление, либо просто на слуху: тогда-то и тогда-то покрутон. Покрутон – это просто сборище фаерщиков, где каждый показывает свое мастерство.
В Амфитеатр парка Победы даже телевидение приезжало. Мы с костюмами выступали. Костюмы,кстати, обычно делают своими руками.
Дима: Массовые выступления редко бывают финансовыми. Заказывают обычно в клубы, на свадьбы, корпоративы, любые праздники, где требуются фаерщики. А сложившиеся группы-команды обращаются сюда: нужен фаерщик – посоветуй.
— Сколько в среднем платят?
Дима: 50 баксов за выступление одного человека. Есть один маленький закон. Если артист берет меньше 50, то он либо новичок, либо просто плохой фаерщик. Это знают все арт-агенства. Казей коммерцией по большому счёту не занимается.
Паша: Чистая благотворительность. В Минске знают,что если благотворительно, то есть арт-проект «Kazey» .
— Как происходит знакомство с искусством огня?
Павел Устилко:
— Мне было 15 когда начал. Кручу уже два с половиной года где-то. Друг затащил к парню по прозвищу Массяк в театр огня «Багратион». А там уже свободные тренировки. Друг отсеялся, а я остался… А в прошлом году я попал на тренировки сюда. Захватило это все незаметно. Я взял крутить, и это было прикольно. Начал для себя. Не думал, что когда-то буду выступать. Теперь переросло в работу… И отдых. С огнем я очень быстро подружился. Только начал –через месяц ухватился за огонь, хотя ничего почти не умел. Не было даже нормального реквизита для огня,а я уже начал крутить на всем, что попадалось: костер горит – вытаскивал палки на цепи, крутил…
— И как к этому отнеслись родители?
— Сказали, будь осторожен. Остальное — дело твоё.
— Всегда было интересно: как керосин на вкус?
Дима: Для меня – маслянистая безвкусная жидкость. Некоторым неприятно держать во рту. Масло же не все во рту растопленное могут держать. Керосин лечит много болезней,кстати. Ангину, например.
Паша: От глистов классно гоняет. Если у вас глисты и вы немножко керосина глотнули, то ничего страшного. Только чуть-чуть надо.
Дима: Керосин ведь ядовитая жидкость. Топливо. Если в организм попадает 200 мл керосина, то человек умирает. От 50 мл человека начинает рвать. Керосиновое отравление называется или керосиновое похмелье. Фаерщики, которые крутят все равно вдыхают пары, копоть от фитиля. Но курение все равно хуже. Поэтому арт-проект «Kazey» за здоровый образ жизни.
— Лечение ангины и глистов, значит. А чем еще полезно занятие фаер-шоу?
Дима: . Активность, поставленное дыхание. Фаерщики постоянно двигаются, крутят все: пакеты из магазина, связки ключей, цепочки.
Паша: Сушат носки кручением…
Дима: Координация, как минимум. Можно пожонглировать яйцами. Но потом обычно из магазина выгоняют. Лимоны, там, помидоры. Любое жонглирование – это координация, мелкая и немелкая моторика рук, пальцев. А это все значительное развитие интеллекта. У фаерщиков обе руки заняты. Гениальных амбидекстров у нас вроде нет, но сказывается положительно все равно. У меня, к примеру, проблемы с вестибуляркой в детстве были. А сейчас я могу вот так и вот так (поворачивается вокруг себя много раз). И при этом отлично себя чувствую.
— Какие команды огненного театра можно считать самыми достойными в Беларуси?
Дима: У нас сильные — это «Магратея», «DiGrease’s», «Берсерк», «Штрих огня». Самые классные «Иллизиум» и «Элементаль», у них очень качественные выступления. «T(e)=Art» — андеграунд, берут своей необычностью. Большинство толковых фаерщиков знаю по личностям, а не по командам.
— А чего ценителям ждать от арт-проекта «Kazey» дальше?
Паша: Мы не стоим на месте. Всегда развиваемся.
Дима: Но с выступлениями пока ничего определенного. Точно будем в Амфитеатре парка Победы и на пешеходной Карла Маркса. А вообще, массовые мероприятия будут в любом случае. Приходите — смотрите.
Группа арт-проекта «Kazey» вконтакте:
хороший материал, понравился 🙂
Свежо.Информативно.Без пафоса и китча,но с достаточной долей занимательности.
Приятно.Спасибо.