Городской поселок Смиловичи, расположенный неподалеку от Минска, едва ли может заинтересовать даже самого нетребовательного путешественника богатством туристических объектов. Маленькая православная церковь, несколько костелов, песчаные берега небольшой речушки — вот, в общем-то, все достоинства, которыми обладает этот населенный пункт. Таких неприметных местечек в Беларуси можно насчитать несколько сотен, а может, даже и тысяч. И порой совсем не верится, что именно в таких глухих уголках нашей страны рождаются настоящие «самородки», призвание которых – заставить заговорить о себе весь мир.
Сегодня речь пойдет как раз о таком гении. Ведь здесь родился и вырос один из самых загадочных художников Европы — Хаим Сутин.
Детство Мэтра
Покосившиеся домишки, узенькие улочки, маленькая часовенка, пожарная башня — единственная достопримечательность города… Бесконечные крики, ссоры и споры старожилов на рынке… Улицы, переполненные бедняками: прачками, церковными служками, булочниками и нищими…Таким было привычное окружение маленького Хаима.
Бедная еврейская семья, которую в 1893 году будущий художник осчастливил своим появлением на свет, часто бывала без гроша: место священника не приносило отцу Сутина больших доходов. Дети нередко оставались без куска хлеба, поэтому сами зарабатывали себе на жизнь. Не удивительно, что маленький Хаим работал вместе со всеми. А в редкие часы досуга неизменно сбегал на старую пожарную башню, излюбленное место всех мальчишек, и долго смотрел вдаль, на алую полоску горизонта. Наверное, именно тогда он полюбил красный цвет. Но девятилетний мальчик еще не знал, что эта патологическая страсть к красному, доходящая порой до безумия, принесет ему славу и деньги, а его картины даже через 50 лет после смерти будут стоить миллионы.
Первый блин – всегда комом
Первым опытом юного художника был портрет старика — раввина, друга семьи. Нарисованный на ветхом куске ткани, мало похожем на полотно, портрет был неимоверно хорош. Хаим не преминул показать его отцу. Но вскоре пожалел об этом. Увидев набросок, Соломон Моисеевич разозлился и избил мальчика. Как бы ни была бедна еврейская семья, она никогда не позволит своим детям заниматься живописью! Родители Сутина, ортодоксальные верующие, всеми силами препятствовали столь «богопротивному» занятию. По одной из легенд, сам раввин, узнав о рисунке, дал «пострадавшему» живописцу 25 рублей в качестве «компенсации». Тем не менее, это было первое разочарование в жизни Хаима.
Тогда мальчик пообещал себе, что обязательно станет известным художником и докажет отцу, как тот был не прав. Хаим часто воровал из дому столовые приборы и выменивал их на мел и прочую художественную ерунду. За это часто сиживал в темном чулане. Но, как бы то ни было, свое обещание он вскоре выполнил.
Побег и годы ученичества
В 17 лет Сутин без сожаления расстается с семьей и почти без денег бежит в художественную школу Крюгера в Минске. Она стала его первым образовательным заведением. В 1910 году Хаим для творческого саморазвития переезжает в Вильно, где три года обучается в Школе изящных искусств. При этом мысли молодого художника постоянно заняты Парижем.
Болезненный юноша с нескладными движениями занимался с немыслимым упорством. А когда рисовал, казалось, что рассудок покидает его.
Париж, о, Париж!
Мечта о Париже сбылась в 1913 году. Правда, столица современного искусства быстро отрезвила Сутина. А мытарства заставили всерьез задуматься о возвращении под родительское крыло. Молодому человеку катастрофически не хватало денежных средств. Скромная зарплата натурщика не приносила больших доходов.
Но неожиданно на помощь Хаиму пришел соотечественник Осип Цадкин. Он предложил заниматься живописью в своей мастерской. И Сутин с радостью принял приглашение.
Успех и всеобщее признание
Пейзажи с видами Пиренеев и Ривьеры — первые работы, в которых индивидуальный стиль художника стал узнаваем. Появились натюрморты, портреты грумов, прислуги, хористов. Все они были выполнены в экспрессионистской манере. За этим последовало полотно «Женщина, входящая в воду», его известная работа, созданная в подражание Рембрандту.
Благодаря этим произведениям Хаима заметили. Он введен в высшее общество, знакомится со столичной богемой, находит друзей, среди которых звучат имена Модильяни и Пикассо. Рассказывают, что, увидев картины Сутина, Модильяни притащил его к себе в мастерскую, заставил позировать, потом предложил ему пожить на улице Жозеф-Бара у друга, поэта Леопольда Зборовского.
Почему Сутина не любили жены поэтов.
Жена Зборовского запретила мужу приводить Сутина в дом. В отместку Модильяни нарисовал портрет Хаима на дверях ее дома.
Живописец Сутин стал легендарной личностью именно из-за этой двери. Его портрет пытались стереть, выжечь, выскоблить… В конце концов дверь просто сняли с петель и выставили на продажу. Как ни странно, нашелся и покупатель — какой-то сумасшедший мануфактурщик по имени Люсьен Мар. Через десять лет он продал ее – она стоила в тысячу раз больше. Новым владельцем двери оказался арабский шейх.
Богатый, знаменитый и… безумный?
Манера письма Сутина поражала многих. И не перестает поражать до сих пор. Некоторые считали его безумным. Но если это и было безумие, то оно граничило с гениальностью.
У художника было небольшое психическое отклонение: он испытывал болезненное влечение к красному. При виде окровавленных мясных туш Хаим впадал в странное оцепенение. Полагают, что картины с изображением тел мертвых животных были результатом постоянного наблюдения за бойнями, где разделывали скот. Мастерская Цадкина располагалась как раз рядом с местом кровавых «побоищ».
Использование агрессивных цветов, а также перспектива, которую можно обозначить как «перекошенная», — еще одна отличительная черта живописи Сутина. Каждая его картина, будь то изображение нищей старухи, поваренка или светской дамы,- всплеск, пожар, алая вспышка. А может, своеобразный отклик на события двух мировых войн?…
На пике славы
В начале 20-х Франция переживала эйфорию победы над Германией, и изображения окровавленных туш принесли Сутину еще большую популярность. Сам мастер кисти толком не мог сказать, откуда она взялась. И стал бороться с собственной славой непомерными чудачествами.
Если кто-то держал в доме кошек, то Хаиму взбрело в голову держать старушек. В его доме появились какие-то бабули, кухарки, поварята, горничные – словом, вся городская беднота. Герои его будущих картин.
Художник часто переписывал свои полотна. Доходило до того, что он выкупал уже проданные картины у владельцев и либо дорабатывал их, либо уничтожал. Но вот странность: в отличие от Марка Шагала Сутин никогда не пытался выразить любовь к своей родине в живописи. Ему будто бы претила мысль писать нечто идиллическое.
В оковах Второй мировой
Начало войны застало живописца в Париже. Он не уехал, как Шагал или Цадкин. Как будто упорно дожидался того апокалипсиса, который предрекали его картины. Весной 1941-го друзьям все-таки удалось уговорить Хаима спрятаться от преследований в небольшом нормандском городке и снабдить фальшивыми документами.
Чтобы спрятать свои полотна от нацистов, Сутин раздавал их простым фермерам. И это уже не было чудачеством. Фашисты охотились именно за его картинами. В 1942 году посольство Германии даже обратилось к французским властям с просьбой найти художника и конфисковать его работы.
Memento mori
Его кончина произошла в духе мрачных историй Эдгара Аллана По. Из-за плохого питания у художника была язва желудка. Однажды во время оккупации она обострилась. Потребовалась срочная операция. Хаима окольными путями повезли в Париж к хирургу, согласившемуся, вопреки запретам властей, сделать операцию еврею.
Хаим Сутин уже не переживет этого. Он умрет не в концлагере от непосильных работ, не в печи крематория или на поле боя, а на операционном столе от опухоли, медленно вытаскивавшей силы из этого необыкновенного человека.
Жизнь после смерти
Хаим Сутин будет известен всей Европе, а вот на родине его забудут. А ведь сумасшедший художник, выходец из безвестного белорусского местечка, сегодня запредельно дорог. На аукционах его работы измерялись миллионами долларов, да и сейчас стоят недешево.
Наоборот, они становятся еще дороже и ценятся наравне с полотнами Пикассо, Ван Гога, Моне. Картина «Маленький кондитер» ушла с молотка за 18 миллионов долларов и установила мировой рекорд стоимости произведений художника.
Примечательно то, что в Беларуси до 2012 года не было ни одного произведения Сутина. Только 8 февраля 2012 года Белгазпромбанк приобрел картину «Большие луга в Шартре». А через год на аукционе Сотбис было куплено полотно «Ева» – «самая дорогая картина в Беларуси».
